Целебный сад, молодильные яблочки...

15 января исполняется 100 лет со дня рождения Леонида Ивановича Вигорова.

    Много лет назад, когда я только начала заниматься садом, узнала об этом человеке и его роли в изучении садовой растительности. Тогда, да  и много раз после пыталась узнать, а где же найти сведения о  тех  необыкновенных сортах, где   можно приобрести саженцы сортов, дающих полезные, даже лечебные плоды? Словом, те самые молодильные яблочки.  Оказывается, это нереально и не выполнимо до сих пор.

   Сегодня  узнать о гении прошлого века нам, живущим в новом веке, надо бы побольше,  окунувшись в то время, ставшее историей. 

  Итак, Леонид Иванович Вигоров. Его жизненный путь и его след на земле.

Унаследовав твердый характер отца, став непревзойденным биохимиком и физиологом растений, Леонид Иванович Вигоров провел редкие по тому времени исследования в области физиологии, биохимии и селекции пшениц, дендрофизиологии, азотного питания древесных растений и пшениц, координировал работу по изучению ресурсов и закономерностей распределения биологически активных, целебных веществ  в садовых растениях. Это понятие целебных и активных веществ прочно вошло в жизнь, как биологически активные вещества.

  Талант первооткрывателя позволил ему разработать  целый ряд биохимических методик определения биологически активных веществ во фруктах и ягодах, экспресс-метод определения плодородия почв с помощью реактивов в таблетках. Его перу принадлежит более 180 научных статей, учебников и книг. Наиболее значимы «Практикум по физиологии древесных растений», «Витамины на ветках», «Сад лечебных культур», «Основы земледелия для лесоводов», «Десять забот школьного лесовода».

 Не одно десятилетие было отдано изучению фондов биологически активных веществ фруктов и ягод основного сортимента северной зоны садоводства.  Став во главе проблемы, он руководил этими  исследованиями.  Актуальность поднятой темы позволила ему вовлечь в её разработку ученых бывшей великой страны – биохимиков, селекционеров, медиков и технологов из союзных республик. Для пропаганды столь значимого проекта, по его инициативе и при непосредственном участии проводились всесоюзные конференций и совещания.

Л.В. Вигоров создал научную, идейную и методическую основу для нового направления в садоводстве, где качество продукции должно оцениваться не по урожайности, размеру и окрасу плодов, а по его значению для поддержания здоровья людей, созданию витаминного барьера недугам и профилактики  разного рода заболеваний.

В выступлениях перед студентами с лекциями и перед коллегами с научными докладами, в своих  многочисленных статьях. талантливый ученый  убедительно, разносторонне и с элементами актуальной  и в наши дни полемики обосновал  возможность соединения садоводства со здравоохранением. Он представил открытый  к тому времени спектр имеющихся во фруктах разнообразных биологически активных (целебных) веществ, закономерности их распределения по сортам, видам и родам растений, перспективы селекции сортов-концентраторов биологически активных веществ и, главное, возможность массовой профилактики населения от многих заболеваний. 
Успех  любого, тем более необычайно важного направления, напрямую зависит от развития садоводства и  растениеводства, от его оснащенности современными методиками и материально-технической базой, заинтересованностью и интеллектуальным багажом научных работников. Как важно быть еще и везучим человеком, что бы все эти составляющие совпали.

Академик РАН А. Т. Мокроносов, характеризуя деятельность Л. И. Вигорова, писал:

Он мечтал о развитии широкой сети исследовательских и опытных учреждений по лечебному садоводству в разных районах СССР, деятельность которых координировалась бы специальным научно-исследовательским институтом лечебного садоводства и овощеводства…

Однако, и на сегодняшний день этого не случилось.

Вигоров  считал, что охранять свое здоровье с помощью сада - это надежный  и безопасный способ, даже, по сравнению с траволечением, поскольку в этом случае человек имеет дело с пищевыми продуктами - плодами и ягодами - из своего сада.

Именно он основал в 1969 г. в Свердловске (ныне Екатеринбург) на базе Уральского Лесотехнического института Сад лечебных культур.  Первое в СССР и в России собрание растений, съедобные плоды которых накапливают биологически активные вещества или их комплексы, обладающие профилактическим или терапевтическим действием.

По словам сына ученого, Юрия Леонидовича Видгора «Сад стал крупнейшей коллекцией северных урало-сибирских сортов яблонь и ягодников, базой для лаборатории биологически активных веществ. Затеяв непомерный труд по биохимии сотен сортов садовых растений, в Свердловске, он организовал всесоюзные конференции по биологически активным веществам (БАВ) плодов и ягод, с участием садоводов, биохимиков, медиков" 

Свое детище автор характеризовал словами:
 «Сад лечебных культур представляет первое в стране собрание растений, для съедобных плодов которых имеются многолетние точные данные по накоплению в них определённых защитных веществ или их комплексов. В пределах каждой культуры в Саду лечебных культур оставлены лишь те сорта или виды, относительно которых точно известно, какие защитные соединения они накапливают в действующих (эффективных) количествах, и что их плоды действительно могут предупреждать те или иные заболевания человека».



 В проведенных исследованиях коллектива, возглавляемого ученым, было установлено совершенно необычное. Очень многие из открытых в лаборатории соединений проживают в плодах именно мелкоплодных пород, которые редко встретишь в садах. У привычных и желанных нами крупноплодных сортов яблок, груш, вишни, сливы, малины - их или совсем нет, или очень мало. Причем одна целебная культура богата каким-то одним веществом, другая – другим.

Первая задача целебного садоводства, именно такой термин предложил автор научного открытия - выращивать разнообразные культуры, которые дополняли бы друг друга по содержанию выявленных защитных веществ. Вторая задача - выбирать сорта в пределах одной культуры, содержащие наибольшее количество этих хранителей нашего здоровья.

Мы  пребываем в полной уверенности, что любое из крупных и красивых яблок полезно, и стараемся побольше  их скормить детям,  съесть самим и убедить делать это бабушек и дедушек. Яблоки  богаты витаминами С и Р. Знакомый каждому витамин С важен: предупреждает цингу, простудные заболевания, нарушения проницаемости кровеносных сосудов и другие недуги. Витамин Р не допускает  гипертонию.   Вместе они поддерживают эластичность кровеносных сосудов, и стоят стеной, не допуская  атеросклероз.
 В лаборатории, возглавляемой Вигоровым, в течение более десяти лет изучали яблони  почти 200 сортов. Оказалось, в спелых яблоках  сортов Уэлси, Мелба, Джонатан, Ренет Симиренко, Кальвиль Белый летний и ряда других десертных сортов витамина С всего-навсего 3-6 мг/%, а витамина P - 25-50 мг/%. Несколько лучше их в этом плане Антоновка, Боровинка, Осеннее полосатое, Грушовка Московская, Славянка, они - средневитаминные.  Из чего следует, что если бы мы практиковали использовать бедные витамином Р яблоки для облегчения гипертонии, а  в этом случае требуется 1-2 г в сутки, нам пришлось бы съедать их ежедневно чуть ли не по ведру. Каждое же стограммовое яблоко сортов, богатых витаминами, дает половину суточной потребности в них. К ним относятся Кронсельское Прозрачное, Память Шевченко, Исаева, Апорт Александрова и ряд других сортов, распространенных во времена Вигорова. Эти яблоки защитят человека, а, возможно излечат или облегчат течение дизентерии и колитов, гипертонии. А в слякотное межсезонье или студеные зимы, защитят  от простудных заболеваний.

Главное достижение Л. И. Вигорова — преодоление стереотипа примитивной оценки плодов лишь по вкусу, размеру и урожайности. По результатам биохимических анализов на содержание витаминов и других полезных веществ сотен сортов яблони «звание» лечебных получили лишь единицы

В Саду лечебных культур была создана новая коллекция культурных растений, плоды которых могут интенсивно предупреждать или излечивать различные заболевания человека. Новосёлами сада стали крупноплодные боярышники, богатые соединениями, предупреждающими некоторые сердечные аритмии, сортовые крупноплодные шиповники, ценные поливитаминными и желчегонными свойствами, отборные сладкоплодные жимолости, коллекция сортовых облепих, сладкоплодные калины, отборные формы аронии, лимонника, барбариса.

 Л. И. Вигоровым и руководимой им лабораторией биологически активных веществ были изучены закономерности наследования витаминности при гибридизации сортов яблонь. Были созданы два селекционных шедевра — сорта яблок Витаминное белое и Памяти Диброва.

К великому огорчению, биохимический анализ первых же сотен сортов яблони, а потом их проверили тысячу, выявил низкую витаминность 95 % сортов, быстрое исчезновение витаминов при лёжке. «Пустыми» сортами – суррогатами лимонада и конфет – оказалось заполнено большинство садов.

Вот так, привычные вкусные сочные плоды по полезности сильно уступают даже хлебному квасу и, как не обидно, недалеко ушли от лимонада.
 Осо­бенно этим отличаются груши, которые мы любим и пополняем ими рацион и летом, и зимой. В ходе проведения испытаний  было  проверено 230 сортов груши, а найти плоды, содержащие хотя бы 15-25 мг/% витамина C и 150-250 мг/% P, не удавалось. Крайне мало в них и других защитных веществ. Но, опять же, что крайне удивительно: мелкие, невзрачные на вид плоды дерева, происходящего от дикой груши уссурийской, оказались кладовой полезных для человека веществ: арбутина, хлорогеновой кислоты (желчегонное действие) и витамина Р.

Обычно люди с камнями в почках, отеками легких лечатся отваром листьев толокнянки или брусники, в которых тоже есть арбутин. А можно было просто поесть этих мелких груш и подлечиться, и если бы заранее спохватились насчет этого, то, вероятно, и не заболели бы. Конечно: куда бы лучше вывести сорта груш вкусных и одновременно богатых арбутином, хлорогеновой кислотой и витамином Р. Но они селекционерами не выведены.

Команда исследователей, возглавляемая Вигоровым, 15 лет проверяла черную смородину. Было испытано 60 сортов. Большинство садоводов считают ее самой витаминной культурой, тогда как многие ее сорта в 5-10 раз уступают в этом качестве шиповнику. Но к самым витаминным отнесли Победу, Память Мичурина, Голубку, Осеннюю Лисавенко, Кент и некоторые другие сорта, часть которых уже утеряна.

Из многих сотен выращиваемых в России сортов плодовых культур звание «молодильных» пока получили лишь единицы.

Близкой по целям и содержанию была почти 25-летняя деятельность Л.И. Вигорова по изучению на Урале тысяч гибридов диких двузернянок и культурных пшениц для выявления их генетической близости и нахождения путей коренного улучшения биохимических особенностей пшениц. Он экспериментально воспроизвел многотысячелетний путь окультуривания пшениц, наметил пути получения сортов, богатых белком, дефицитными аминокислотами, витаминами и другими БАВ, а значит, лечебного хлеба. Результаты исследования были изложены нервооткрывателем в статьях о закономерностях формообразования у гибридных пшениц и путях выведения сортов без потери ценных для здоровья человека биохимических качеств зерен пшеницы дают читателю представление о том, с какой целью был выполнен этот тяжелый труд селекционера-биохимика, требующий  продолжения и развития в интересах общества.

Л.И.Вигоров стал достойным продолжателем дела отца - Ивана Прохоровича Бедро. Научные знания И.П. Бедро, его опыт, организационный талант и фанатическая преданность садовому и научному делу немало послужили возникновению и развитию научного и промышленного садоводства Сибири. В родительском доме были созданы условия, в которых сформировались интересы, навыки и нравственные идеалы  будущего ученого, истоки  его разносторонности  как Ученого и Учителя, силы человеческого духа и его стремление заниматься в науке преимущественно тем, что может принести пользу для практики, для людей и для жизни.

Леонид Иванович Вигоров  до 24 лет. носил имя и фамилию Алексей Бедро. Его жизнь – пример того, как в весьма не лучших и неблагоприятных условиях прирождённый исследователь может, сочетая оптимизм со стоицизмом, заниматься своим делом, достигать скромных, на его взгляд, результатов, которые, тем не менее, создают плацдарм для развития науки в перспективных направлениях. Среди бумаг  о делах в лаборатории, саду и на кафедре, хроматограмм, деловых писем, перепечатанных стихотворений и т.д. сохранились его заметки о науке. Он записал: «Время одиночек в науке миновало». Нет, время таких одиночек не минует никогда!

 Великий ученый родился и вырос в известном на всю Сибирь испытательно-научном саду на Тагарском острове близ Минусинска. Сад посадил его отец, агроном-садовод Иван Прохорович Бедро, – основоположник промышленного сибирского садоводства и страстный его популяризатор. Он был родом из запорожских казаков (Бодрые и Рудые). В селе Млыны под Лохвицей в Отечественную войну сгорела вместе с домом парсуна его предка, по низу которой шла надпись «Костоправ Войска Запорожского Бедро». Мать Леонида Ивановича, Федосья Константиновна Харина, была хакаской.

Получив образование в Петровской сельскохозяйственной академии, садовых и семеноводческих хозяйствах Германии и Франции, создав садовое хозяйство в г. Лохвице Полтавской губернии,         И.П. Бедро был в числе руководителей уездного сельскохозяйственного общества, страстным пропагандистом агрономических знаний и 6 лет земским гласным от крестьян.  За организацию в 1905 г. ячеек Крестьянского Союза его осудили в 1908 г. по статье 126 и, лишив прав состояния, сослали в Сибирь. Перебиваясь огородничеством,  он создал в 1910 г. на 18 га песчаных дюн сад и Западно-Сибирскую садовую станцию, где проверил на жизнестойкость и хозяйственные качества множество сортов яблони и других культур севера Европейской России, Канады и Сибири. С энергией и оптимизмом он делился знаниями по садоводству в печати, на курсах для крестьян и учителей, издал книгу «Плодоводство в Сибири» (1925 и 1928 г.). На этом первом и долгое время единственном руководстве выросло всё второе поколение сибирских садоводов. Характеризуя масштаб и ценность широко задуманной, с любовью выполняемой работы, пытаясь спасти И.П.Бедро от разорения из-за непомерных налогов, В.М.Крутовский писал осенью 1929 г. в журнале «Сибирское плодоводство и огородничество»: «И удивительнее всего то, что вся эта гигантская работа выполняется руками семьи Бедро, которую составляют сам он, жена, двое сыновей-подростков. Никаких сбережений, даже запасов у него нет, а жизнь семьи самая трудовая и скромная во всём, начиная с питания и кончая одеждой. На себя берётся минимум, всё остаётся саду. Научная часть работы интересна и проводится с удивительной последовательностью и энергией».

.Бедро - младший рос под влиянием этих и других дел, забот, интересов, книг и нравственных идеалов отца. Кроме лет, когда отец был не на свободе, он участвовал во всех его садовых и научных делах, особенно в работе по получению морозоустойчивых гибридов яблонь с вкусными плодами. Выполняя задания этой садовой станции и ВИРа, он полностью усвоил практику сибирского садоводства, ведал деловой перепиской отца. Закончив в 1928 г. 9-летнюю школу, «работал по ликвидации неграмотности среди вневойсковиков«, на вопрос «к чему имею склонность» ответил: «к путешествиям-исследованиям», а в 1937 г. на книжке Гарвуда «Обновленная земля» о Лютере Бербанке написал: «Единственная книга по селекции, произведшая неизгладимое впечатление в детстве-юношестве». После вынужденного отъезда отца весной 1930 г. в г.Сталинск (Новокузнецк), где тот по поручению И.П.Бардина организовал крупнейший в те годы (300 га) Садово-парковый комбинат (тот самый «город-сад», что у Маяковского!),.Бедро - младший вырастил в д.Малая Минуса и отправил отцу около 1200 гибридов яблони. После ссылки И.П. Бедро в 1933 г. в Нарым по ложному обвинению гибриды затерялись, а сын уничтожил архив И.П. Бедро – его богатую переписку с учёными и общественными деятелями.

Следующие годы жизни, за вычетом военных лет, были изнурительной «борьбой одиночки с голодом, безграмотностью, эксплуатацией и классовой обструкцией» за право учиться, работать в науке и когда-нибудь по своей теме в ней. Получив в 1930 г. телеграмму, что принят в Томский университет, а по приезде « отказ, будущий ученый работал «клерком» в конторе фермы «Шахтёр», учителем с нагрузкой на две смены в школе возле Прокопьевска, рабочим на виноградниках немцев-колонистов у поселка Шамхор в Закавказье. В октябре 1931 г. после «ряда пыток» и отказов он добился приёма на биофак ТГУ. Едва удержавшись в университете из-за ареста отца, закончил его в 1936 г. с отличием,  оценивая годы в «Alma mater» как  «5 лет суровой пытки: издевательств  от поступления до конца», как годы схоластики и катехизисов, и вынужден был не раз потом переучиваться. Не имея никакой поддержки, стипендии и места в общежитии, он подрабатывал геоботаническим обследованием Прииртышья для племхоза «Овцевод» (1932 г.), картированием и заготовкой лекарственных растений Алтая для Крайаптекоуправления (1933 г.), а в 1934 г. вёл в г. Безенчук научно-исследовательскую работу по получению пищевых органических кислот из древесного сахара. В 1935 г. он в последний раз повидался с отцом, а на Долгопрудном поле НИИ удобрений возле Москвы прошёл практику у проф. А.И. Смирнова по обмену веществ растений, «работал жестоко, овладевал всёй методикой и точностью физиологической работы». Его дипломную работу рекомендовали для защиты в качестве диссертации.

Потом были работа лаборанта, исполняющего обязанностио. заведующего объединёнными кафедрами ботаники и физиологии растений Новосибирского СХИ, чтение годовых курсов общей ботаники и физиологии растений, ведение практикумов, организация лаборатории на кафедрах, гербария и зимнего ботанического сада. Его обращенный к себе призыв  в дневнике той страшной поры: каждый день учиться новому, пробивать новые пути во всём, работать с огромной напряженностью во всяком деле, которое любишь, размышления  о границах макро- и микрокосмоса и величии науки вызывают уважение и поэтическое волнение.

В 1937 г. он провёл ботаническую экспедицию по неизученной до того горной части Северо-Восточной Шории, в 1939 г. – в степях Восточной Сибири для изучения заменителей лекарственной сенеги. Чтобы избежать назойливого «внимания» органов НКВД, изменил фамилию и в 1939 г. принял приглашение Воронежского университета. Там, получая грошовую зарплату ассистента и приходя в тесную, набитую родней комнатку только ночевать, он, числясь и.о. доцента, вёл курсы общей и специальной микробиологии, спецпрактикумы по физиологии растений и микробиологии, сочетая их с научной работой по биохимии и физиологии пшениц и принципиально уклоняясь от выгодных путей приобретения «титула и чина», как то публикация «для счёта» малозначащих дублирующих работ по мелким вопросам. В июне 1941 г. на четвертый день войны защитил кандидатскую диссертацию на тему «Предпосевная обработка семян пшеницы микроэлементами» в связи с вопросами о стабилизации белковости зерна, пытался провести курс по военной бактериологии, а будучи призванным на военную службу, успел послать «наверх» свои предложения по этой тематике.

Мобилизованный в мае 1942 г. рядовым бойцом, вначале обученный на миномётчика, Л.Вигоров закончил войну старшим техником-лейтенантом – начальником военно-химической лаборатории   42 армии. Владея иностранными языками, он выполнял на Ленинградском и Прибалтийском фронтах разведывательную работу по выявлению и распознаванию отравляющих, взрывчатых и других химических средств, поручения по  «разложению войск противника» – радиоагитации из окопов на Пулковских высотах, вёл занятия с командным составом по военно-химическим вопросам. Как знать, вёл ли кто-нибудь ещё, кроме него, в третью весну войны на фронтах Европы опыты по динамике аминокислот местных пшениц, перемежая их с испытаниями гранат, дымовых шашек и других боеприпасов и сокрушаясь, что ничего более серьёзного по биохимии сделать нельзя, так как «и это достигалось ценой огромных усилий и урывками».

Написанные им в Ленинграде в декабре 1942 г. «Credo и Мера», а в 1943 г. – «Анти-Apassionata» – уроки самоанализа – не менее интересные, чем «Самопознание» Н. Бердяева. В них он решил вопросы о допустимости в войну чего-то параллельного войне, сочетании «химии смерти» (отравляющих веществ) с «химией жизни», науки с философией и психологией, науки и личного и, самое главное, о личной ответственности за достигнутое. «Жизнь может быть и должна быть построена так, чтобы не только нельзя было упрекать себя в том, что «мало и недостаточно напряжённо работал», но и в том, что мало и недостаточно напряжённо жил, а жизнь была бедна впечатлениями и не красочна. Горячо убеждён, что всё это зависит от воли самого человека и что не внешняя роскошь и комфорт определяют красоту и цветность нашей жизни, а именно это умение жить радостно и оптимистично. <…> Горячо верь, что всегда побеждает лучшее».

Гены и страсть к исследованиям, самовоспитание и присущие истинным сибирякам «независимость и самоуважение», о которых писал Пушкин в статье о Вольтере, образовали в Л.И. Вигорове редкий сплав качеств – полностью преданного своему призванию, независимого и разностороннего учёного и эрудированного блестящего лектора, любимого студентами. За 40 лет работы в вузах Новосибирска, Воронежа, Кургана и Свердловска он преподал многим тысячам из них, кроме знаний, также уроки трудолюбия и нередко юмора, философского отношения к жизни. Это сочеталось с деятельностью селекционера, требующей подвижничества, и было очень нужно и после войны в годы резкого усиления партийной, а в биологии – лысенковской диктатуры, особенно тяжёлой на периферии. В 1949 г. его тоже коснулась травля «нелысенковцев», так что угроза лишить       семью жилья и даже тех нищенских средств к существованию была реальной.

 Сын  великого первооткрывателя Юрий Леонидович Вигоров вспоминает:.. «И через 20 лет после Победы щупленький, с травматическим пороком сердца доцент, «владеющий тончайшей по тем временам методикой и буквально сотнями биохимических приёмов», но вынужденный убирать зерно под дождями, таскать «на горбу» за 13 вёрст образцы почв и пшениц, рыть ямы под деревья, а вместо отдыха после напряжённой дневной работы лежать с берданкой на ночных дежурствах по полтора месяца среди яблонь и пшениц, «изматывался физически до изнеможения». Он не стремился к высоким степеням и в эти годы писал о себе в дневнике: «По своей научной подготовке, полной отдаче науке и складу мышления мог бы быть первоклассным учёным. Однако отсутствие "красной" крови, врождённое чувство неприспособляемости к командующей малограмотной публике и другое привели к тому, что жизнь прожита с низкой научной продуктивностью

Л.И. Вигоров понимал, что он не успеет преодолеть самое страшное – консерватизм представлений и миф, будто бы «все сорта одинаково полезны», а в бюрократической стране нереально преодолеть инерцию учреждений (селекционных станций), оценивающих сорта по примитивным и второстепенным показателям, выпускающих сотни сортов с вкусными, нарядными, но почти бесполезными плодами и ягодами. Эта инерция, общая нищета садоводства страны и уровень знаний её руководителей не позволяли использовать приоритетные для СССР плоды трудов учёных, чтобы предотвратить волны    заболеваний, отток трудовых ресурсов с Севера и укорочение на 10-15 лет жизни у миллионов сограждан. Зная, что не успеет, Л.И. Вигоров всё-таки начал химическую селекцию яблони, разработку труднейших способов определения БАВ, чтобы более правильно и совершенными для того времени методами судить о биологически активном составе фруктов и ягод. В 1951 – 1975 гг., опираясь на преданность и квалификацию сотрудников (А.Я. Трибунской, Г.Н. Новосёловой, Т.Н. Суменковой и др.), а с 1958 г. при поддержке министра образования РСФСР В.Н.Столетова он развернул фронт работ по изучению фондов БАВ в плодах и ягодах северной зоны садоводства, координировал эти исследования в стране. Приоритетная для СССР проблема была поднята до общегосударственного масштаба, захватив в свою орбиту химиков, селекционеров, пищевиков, медиков и биологов разных научных направлений. Эта сторона его деятельности широко освещена в газетах той поры. Благодаря интересу журналистов и многочисленным бесплатным лекциям, что прочел Леонид Иванович для садоводов и ученых, она  наиболее известна широкой публике.               

Живой, деятельный  и разносторонний  человек, любящий скрипичную музыку, итальянские арии, поэзию и лес, книги Диккенса и Голсуорси, он был  примером поведения в науке, терпел хорошо понятную ему ненависть к ней всю жизнь. По словам видного науковеда Лорена Грэхема (1991), понятие свободы научного исследования третировалось в СССР так, как ни в одной из стран с развитой наукой, и выдающиеся достижения советских учёных «являются свидетельством силы человеческого духа, живущего в экстремальных условиях». В годы «оттепели» Вигоров писал: «Я занимался в науке, чем хотел и чем мог. Это единственное, что для меня важно и без чего не стоит жить». 

 Вот что он написал сыну за восемь лет до того в Москву: «Пару слов о своих делах: рукопись сборника совещания не принимают (больше 3 поправок на странице не д.б., а у меня их по 33), две лаборантские ставки пустуют — не могут найти никого, цветы яблонь замёрзли, и сад пустой, лаборант заморозил трактор, и всё заросло пыреем, с посевом пшеницы запоздали на две недели, и всходы плохие и т.д. и т.д. Однако скворец каждый год начинает весну с песни, и оптимисты всегда берут верх».

Поистине, жизнеутверждающее утверждение, дающее силы действовать вопреки обстоятельствам и злой воле. 

 

Вот как вспоминают Л.И.Вигорова

А.Т. МОКРОНОСОВ, академик РАН, д-р биол. наук:

«Л.И. Вигоров не был кабинетным ученым. Он настойчиво и страстно пропагандировал идеи лечебного садоводства, сумел привлечь к ним внимание и садоводов-любителей, и научной общественности. В его лаборатории постоянно работали практические семинары, на которых сотни специалистов из разных районов страны осваивали оригинальные методы исследовании, изучали огромный генетический фонд плодово-ягодных растений, собранный в коллекции ученого. По инициативе Леонида Ивановича было проведено пять всесоюзных совещаний по изучению биологически активных веществ плодов и ягод.

Он мечтал о развитии широкой сети исследовательских и     опытных учреждений по лечебному садоводству в разных районах СССР, деятельность которых координировалась бы специальным научно-исследовательским институтом лечебного садоводства и овощеводства…

Л.И. Вигоров провел большие исследования по изучению факторов, определяющих белковость зерна пшениц. Было изучено свыше тысячи сортов, получено много гибридов диких пшениц-двузернянок с культурными сортами… Эти работы велись одновременно с изучением азотного питания пшениц…

Природа и самовоспитание наделили этого человека феноменальной работоспособностью и самоотверженной целеустремленностью… Это был ученый большого гражданского долга, ценивший в науке то, что несет прямую пользу человечеству. «По-моему, - писал он, - если не изучать то, что непосредственно полезно человеку, то и жизнь пройдет бесполезно». Эта книга пронизана заботой о Человеке, как весенний сад пронизан солнечным светом».

Б.П. КОЛЕСНИКОВ, чл.-кор. АН СССР, С.А. МАМАЕВ, д-р биол. наук, Председатель совета ботанических садов Урала и Поволжья, председатель Уральского отделения ВОГИС, П.Л. ГОРЧАКОВСКИЙ, профессор, Председатель Свердловского отделения ВБО:

«Этот сад создавался сотрудниками кафедры ботаники и дендрологии, специальной научно-исследовательской лаборатории биологически активных (лечебных) веществ плодов и ягод, а также многими поколениями студентов УЛТИ. Главная особенность этого сада в том, что в нем собрана большая коллекция плодово-ягодных и декоративных растений Урала, Сибири и Дальнего Востока, плоды или листья которых содержат биологически активные вещества…, на основе разведения этих сортов возможно создание специализированных плодопитомников, лесхозов и парков профилактического назначения. Сад лечебных плодово-ягодных культур – первый в истории садоводства сад такого профиля и давно является достопримечательностью города Свердловска».

С.А. МАМАЕВ, чл.-кор. РАН, д-р биол. наук:

«Это был, несомненно, очень серьезный и оригинальный исследователь. Небольшой, хрупкий, какой-то незаметный, всем своим внешним видом Вигоров походил на простого рабочего. Одевался просто и непритязательно. На самом деле это был человек высочайшего интеллекта. Я даже затрудняюсь назвать точно его специальность. Он и плодовод-селекционер, и агроном, и физиолог, и биохимик. В каждой из этих дисциплин Вигоров оставил свой след. Особенно ценны его методические разработки по определению биологически активных веществ в растениях.

Леонид Иванович был весьма оригинальным человеком. Он не любил пустого времяпровождения, празднословия, церемоний, чужд был всякой лести. Время он так ценил, что однажды подал  ректору заявление, чтобы тот освободил его от членства в ученом совете института, поскольку это тоже ненужная трата времени. Он говорил: "Надо спешить что-то сделать, а жизнь коротка!"».

Н.И. ВОЛОДАРСКИЙ, начальник Главка Министерства сельского хозяйства СССР (февраль 1977 г.):

«Главное управление сельскохозяйственной науки и пропаганды Министерства сельского хозяйства СССР рассмотрело состояние дела в области селекции плодовых, ягодных и овощных культур на содержание биологически активных веществ, обладающих лечебно-профилактическими свойствами.

В настоящее время, несмотря на ряд принятых решений, плохо развивается культура облепихи, лимонника, не культивируются новые лечебные культуры (ирга, арония, барбарис и др.). Институты садоводства, ведущие селекцию плодовых и ягодных культур, при анализе плодов ограничиваются, как правило, определением витамина С и Р-соединений. В то же время есть необходимость вести селекцию плодовых и ягодных культур на содержание ценных биологически активных веществ: рибофлавина (косточковые), фолиевой кислоты (вишня, виноград, земляника и др.), каротина (абрикосы, хурма, апельсины, сливы и др.), арбутина (груши) и т.д. Госкомиссия по сортоиспытанию сельскохозяйственных культур не имеет показателей по определению этих веществ, а они нужны Госсортоучасткам.

Установлено, что в Свердловской лаборатории биологически активных веществ Уральского лесотехнического института длительное время ведутся исследования по биологически активным веществам, содержащимся в плодах и ягодах, изучается их влияние на жизнедеятельность человека в профилактических и даже лечебных целях, создан сад лечебных культур профессором Леонидом Ивановичем Вигоровым, разработаны методы селекции на содержание биологически активных веществ.

Лечебное садоводство и овощеводство – это новый этап в развитии этой отрасли, обеспечивающий повышение качества продукции.

Прошу вас предоставить в возможно более короткий срок в Главное управление сельскохозяйственной науки и пропаганды МСХ СССР предложения по усилению исследований, направленных на увеличение содержания биологически активных веществ в продукции плодовых, ягодных и субтропических растений и введению в садоводство новых лечебных культур».

П.С. ГЕЛЬФАНДБЕЙН, ст. науч. сотр. ВНИИ садоводства им.       И.В. Мичурина:

«Ученый широкой эрудиции - биолог, химик, ботаник, селекционер – он посвятил свою жизнь изучению лечебного действия плодов и ягод, влиянию их на здоровье человека. Своими исследованиями он внес бесценный вклад в историю нашего отечественного садоводства… В результате важным направлением в селекции было признано выведение сортов с богатым биоактивным содержанием, и сортимент яблок в средней зоне обогатился рядом сортов с высоким содержанием витамина С… Таким образом, мечта Л.И. Вигорова о развитии лечебного садоводства в нашей стране уже получила отпечаток в направлении селекционной работы с концентрированием внимания на содержание биоактивных веществ в плодах и ягодах  Работа Л.И. Вигорова в этом направлении вызвала настоящую волну таких же биохимических исследований по изучению витаминов и минеральных веществ в старых, новых сортах и элитных формах, профилактического и лечебного значения отдельных, особо ценных культур, изменению биоактивных веществ при хранении и переработке, а также методов их изучения».

В.С. НИКОЛАЕВСКИЙ, проф. Марийского университета, д-р биол. наук:

«Если многие исследователи до Л.И. Вигорова (И.В. Мичурин, И.И. Белецкий, Ф.В. Церевитинов и др.) только догадывались и поднимали вопрос о лечебном и профилактическом использовании фруктов, то, несомненно, главной заслугой Леонида Ивановича, всей его жизни стало научное изучение этих проблем. В этом направлении им сделано немало, его труды послужат серьёзной основой для развития исследований по лечебному садоводству. Они заслуживают не только признания, но и осуществления мечты Л.И. Вигорова, чтобы не только развивать садоводство, но и чтобы фрукты стали источником нашего здоровья и долголетия».

А.С. ТУЗ, д-р с-х. наук, Г.В. ЯКОВЛЕВ, канд. с-х. наук, Г.К. КОВАЛЬ, канд. с-х. наук, ст. науч. сотр. Майкопской опытной станции ВИР:

«Создание сортовых коллекций плодовых и овощных культур с целью выведения сортов с повышенным содержанием  биоактивных веществ – дело большой государственной важности, перспективы которого беспредельны...

Крупнейший биохимик и садовод Леонид Иванович Вигоров по праву может считаться отцом отечественного лечебно-профилак-тического садоводства».

ФИШМАН Г.М., зав. отделом технологии Батумского филиала Грузинского НИИ пищевой промышленности:

«Титанический труд, который был заложен при создании сада лечебного плодоводства выдающимся ученым профессором Л.И. Вигоровым, всегда вызывал особую благодарность и уважение. Вокруг         Л.И. Вигорова концентрировались все любители природы, которые понимали значение плодоводства. В городе Свердловске организовывались всесоюзные совещания, люди ездили к Вигорову учиться и брать ценный опыт для своего края. Нам кажется, что нет ни одного уголка в нашей стране, где бы не знали научные труды профессора Вигорова и его опытно-научный сад. Деятельность профессора Вигорова прославила Свердловский лесотехнический институт и создала ему известность».

Ю. КОНТРИМАС, зав. лабораторией Витенайской плодоовощной станции им. И.В. Мичурина Литовского НИИ Земледелия, канд. с-х. наук:

«Советская наука в области биологически активных (лечебных) веществ плодов и ягод под руководством выдающегося ученого Л.И. Вигорова достигла больших успехов. Созданная им коллекция плодовых и декоративных растений, работы и «Труды» по БАВ плодов и ягод хорошо известны не только в Советском Союзе, но и далеко за его пределами… Проф. Л.И. Вигоров вложил колоссальный труд и создал уникальный сад лечебного садоводства. Другого такого сада в мире не найти. Собранная коллекция лечебного садоводства проф.Л.И. Вигорова очень ценная... Этот уникальный лечебный сад должен стать маяком лечебного садоводства в СССР».

Е.А. СИДОРОВИЧ, директор Центрального ботанического сада Академии наук Белорусской ССР:

«Работы по лечебному садоводству считаем весьма важными и актуальными. Работы Свердловской лаборатории по биологически активным веществам плодов и ягод, организатором и бессменным руководителем которой был профессор Л.И. Вигоров, хорошо известны и высоко оцениваются нами...

Работы по лечебному садоводству следует развивать во всех республиках нашей страны. Назрела необходимость составления единого координационного плана работ по селекции, биохимическому и медико-биологическому изучению физиологически активных (лечебных) соединений плодово-ягодных и овощных культур, а также разработки мероприятий по их рациональному использованию в медицине, сельском хозяйстве и промышленности».

Г. МЕДНИС, директор, И. ДИМЗА и В. ДУКС, ст. науч. сотр. Пурской опытной станции плодоовощеводства Министерства сельского хозяйства Латвийской ССР, канд. с-х. наук:

«Мы признаем правильной точку зрения проф. Л.И. Вигорова о необходимости оценить плоды и ягоды по целому ряду физиологически активных веществ и исключительно большую ценность генофонда плодовых и лечебных растений, собранных в саде лечебных культур.

Особенно важно это в настоящее время, когда в нашей стране намечены грандиозные планы реорганизации садоводства. К сожалению, борьбу за качество плодово-ягодной продукции часто понимают только как улучшение вкуса, определяемого дегустационным методом, и внешнего вида плодов. Увлечение переоценкой последнего стало даже модным: пигментация кожицы нередко ценится выше, чем важнейшие для здоровья человека вещества».

И.Ф. ГАВРИШЕВА (Волгоградская опытная станция ВИР):

«Последний раз я видела умные, внимательные глаза Леонида Ивановича на совещании по биологически активным веществам в Москве.   В его взволнованном выступлении чувствовалась горечь, недоумение…  Я приезжала в Свердловск на III съезд по биологически активным веществам. Хорошо запомнились дружеская атмосфера совещания, теплота к его организатору, возможность личных контактов, консультаций, посещение сада лечебных культур. Уже после совещания, когда были сданы доклады для печати, я получила несколько писем от Леонида Ивановича, касающихся некоторых цифр в статье. Поразительно,     насколько внимателен был он, а ведь он не знал меня, и я была для него чужим человеком. Следовательно, все люди, желающие работать в том направлении, которое он возглавлял, были для него не посторонние, не чужие… Кто бы ни возглавлял это направление исследований – Л.И. Вигорова не будет. Как в любом другом деле, здесь нужна душа, полная самоотдачи, влюбленность. Конечно, дело, поднятое и возглавляемое им, не погибнет, но того энтузиазма, который он пробудил в людях, не будет еще долго».

В.И. ЗАХВАТОШИНА (В. БЕЛОВА), одноклассница в минусинской школе:

«Будучи сам непоседой, - скоропалительный, дотошный в учении, трудолюбивый до невероятности и очень исполнительный, Алеша дружил с ребятами старше его, несколько тяжеловатыми в характере и туповатыми в учении. Он вечно что-то им втолковывал, объясняя своим тоненьким голоском, те покорно слушали и дорожили его дружбой… Весь он был полон какого-то товарищества. Знал все, умел все и хотел сделать для всех – все!»…

А.А. КОЛЕСНИК, заслуженный деятель науки и техники РСФСР, д-р техн. наук, профессор:

«Он был человеком, преданным науке и беззаветно служившим делу создания лечебных культур и разработки методов исследования биологически активных веществ».

АНТРОПОВ В., инженер лесного хозяйства, Улан-Удэ. Выпускник    УЛТИ:

«Леонид Иванович был многоплановым, талантливым учёным. Он разработал экспресс-метод определения содержания в почве азота, фосфора, калия и других веществ. Делать это можно быстро, точно в полевых условиях. Его так и называли – экспресс-метод Вигорова. По общему мнению, лучшего метода до сих пор не существует. Но отдел химизации Министерства сельского хозяйства РСФСР не разрешил централизованно производить полевые экспресс-лаборатории Вигорова в связи с тем, что «…склады сельхозснаба забиты не имеющими спроса лабораториями Магницкого, Соколовой, Кирсанова». Мы же считаем, что экспресс-лаборатория Вигорова должна быть в полевой сумке каждого лесовода, агронома, почвоведа».

КУЗНЕЦОВ Н.И., первый зам. председателя Курганского Облсовета ВООП, Х.З. ЛЕВИТИН, зав. кафедрой плодоводства Курганского СХИ:

«В сознании садоводов Зауралья и 300-тысячного коллектива общества охраны природы жива добрая память о большой помощи проф. Л.И. Вигорова  как литературными трудами, так и лекциями и практическими советами по развитию лечебного садоводства и использованию даров природы для укрепления здоровья трудящихся в суровом климате Урала и Сибири».

Г. СМЫК, О. ТАЛДЫКИН, науч. сотр. Центрального республиканского ботанического сада Украины, канд. биол. наук:

«Селекция и выращивание плодов, содержащих в большом количестве биологически активные вещества, и массовое их потребление являются надежным залогом здоровья людей. Работа профессора Вигорова в этом отношении неоценима. Спасти научное наследие профессора Вигорова, сделать его достоянием всех специалистов, ученых, селекционеров-любителей – первостепенная задача. Лечебное садоводство должно обрести всесоюзный размах!»

Н. БРАУДЕ, сотрудница лаборатории БАВ:

«Леонид Иванович был человеком необыкновенным. Во всяком случае, я на своем трудовом пути не встречала ни одного такого труженика, талантливого, умного, аккуратного, требовательного, строгого, настолько увлеченного своим делом. Он был очень остроумным человеком, прекрасным оратором и собеседником. Он говорил ярко, образно, очень понятно, безо всякой шпаргалки. И после еще долго обсуждали его выступление в кулуарах, расспрашивали меня о нем… Он был заботливым заведующим. Оклады и должности у нас были невысокие – 75 руб. у лаборанта. Леонид Иванович приложил много сил и старания, чтобы добиться повышения нам ставок и установить должности соответственно квалификации каждого. Мне очень нравилось у него работать, нравились биохимические анализы, нравился прекрасно ухоженный сад, особенно благоухающий весной».

Н.Д. ЛЕСКОВ, преподаватель УЛТИ с 1949 по 1962 г. Лесовод-лесохозяйственник:

«Мы быстро и очень подружились. Принципиальные взгляды на науку у нас были одинаковые, в основу их мы ставили правду и честность при обязательном трудолюбии. Эти черты Леонида Ивановича были совершенно твердыми без каких-либо скидок. При этом в основу ставилась наука, а не степени и звания... Леонида Ивановича очень уважала молодежь. Я вел курс лесной таксации. Во время занятий образовалась очередь. Студенты ожидали сидя. По какому-то делу зашел Леонид Иванович и все студента встали сразу же. Это не всегда бывает. Я понял, как молодежь его ценит. Были и другие примеры».

Н.Н. ТИХОНОВ, А.С. ТОЛМАЧЕВА, И.А. ВЕТКАС., науч. сотр. Красноярской опытной станции садоводства:

«Если для медиков древности, да и для И.В. Мичурина, почти нашего современника, было мечтой соединить достоинства пищи с её лечебными свойствами, то благодаря именно Леониду Ивановичу много сделано в науке, чтобы вскрыть и использовать эти возможности. Он так много сделал в этом направлении, что его по праву можно считать отцом отечественного лечебного садоводства. Благодаря кипучей деятельности у него было много друзей во всех уголках нашей страны. И для всех, кто знал его лично, было совершенно очевидно, что он был не только образцом Ученого, но и Человека».

На дворе 13 год нового века. На новогоднем столе привозные и законсервированные на года якобы свежие фрукты.

Грустно читать слова сына ученого: «Новые идеи входят в жизнь часто довольно медленно. Видимо, относится это и к такой старинной области человеческих знаний, как садовое искусство. И как писал отец, «раньше ли или несколько позднее, нашими ли усилиями или усилиями более удачливых, более современных работников будет достигнуто убеждение огромных масс садоводов в необходимости выращивать не только нарядные, крупные, сладкие яблоки, но и в то же время полезные для здоровья человека. Для решения этого понадобятся, может быть, не 10-летие работы маленькой кучки энтузиастов, а большой срок и большие людские усилия, но то, что верно и перспективно — обречено на  победу».


Один из самых старых уголков Сада лечебных культур Уральского лесотехнического университета.

После смерти Вигорова  площадь Сада лечебных культур уменьшилась с 40 га до 1,7 га –так нужна была чиновникам от власти  земля для строительства. Обидно.

По словам сына ученого «теперь мало кто помнит или знает о его энергичных попытках обеспечить преемственность исследований БАВ фруктов и овощей, о предложении (в письме Л. И. Брежневу, которое дошло до уровня Политбюро ЦК КПСС) создать специальный НИИ по проблемам БАВ фруктов и овощей, о сокративших ему жизнь переживаниях за судьбу отобранной коллекции растений, об участии учёных и широкой общественности в спасении, уже после его смерти, Сада лечебных культур от запланированного на этом месте строительства».

 

А в действительности есть ли намек на то, что мы сможем когда-то выделить место в саду для полукультурок, дающих целебные плоды. Выведению которых много сил отдал УЧЕНЫЙ и ЧЕЛОВЕК - ЛЕОНИД ИВАНОВИЧ ВИГОРОВ.

Подготовлено по материалам sutoonont.info, http://www.nkj.ru/archive/articles/13641,http://sadisibiri.ru/vigorov.html, статей и книг о Л.И.Вигорове.